Секреты выдающихся экспериментов

40 ИССЛЕДОВАНИЙ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ ПСИХОЛОГИЮ

ГЛАВА 10. СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

Социальная психология является разделом психологии, который рассматривает, как на ваше поведение влияет поведение других людей и, наоборот, как поведение других изменяется под влиянием вашего. Это исследование взаимодействия людей. Данный раздел психологии огромен, он охватывает множество тем — от романтических взаимоотношений до группового поведения, предрассудков, дискриминации и агрессии. Большинство людей, не являющихся профессиональными психологами, наверняка считают этот раздел психологии наиболее жизненно важным. Ведь все мы постоянно взаимодействуем друг с другом, и для нас важно как можно больше знать о психологических процессах, происходящих при этом.

Для настоящего раздела выбраны четыре исследовательские работы, кардинально изменившие психологию. Они повлекли за собой:

1) новый взгляд на социальное поведение людей;

2) бурный рост оригинальных исследований в целях либо подтвердить и усовершенствовать, либо опровергнуть первоначальные результаты;

3) горячую дискуссию, которая в конечном счете обогатила данную область исследования в целом.

Первой рассматривается ранняя работа, которая весьма удивила исследователей поведения, показав, что отношение людей к кому-либо или чему-

либо не всегда дает возможность прогнозировать реальное поведение, касающееся данного человека или объекта.

Вторая статья подробно освещает ключевое исследование конформности, демонстрируя силу этого явления в детерминации поведения людей.

В третьей статье описывается удивительный феномен, получивший название

эффект очевидца.

Он касается странного поведения людей в чрезвычайных ситуациях: чем больше свидетелей бедствия, тем менее охотно каждый из очевидцев оказывает помощь. И наконец, может быть, самая известная работа за всю историю психологии (хотя в некотором отношении она вам покажется незнакомой): исследования Стэнли Мил-грама, посвященные слепому подчинению авторитету.

ГОВОРИТЕ ОДНО, ДЕЛАЕТЕ ДРУГОЕ

Базовые материалы:

LaPiere R. Т. (1934). Attitudes and actions.

Social Forces, 13,

230—237.

Ниже рассматривается проблема, проявившаяся благодаря работе психолога из Стенфордского университета Ричарда Ла Пьера (Richard LaPiere) — «Социальные установки и поведение». Его исследования, проведенные в 1934 году, стали отправной точкой для весьма значительного числа работ, большего, чем это можно сказать в связи с любым другим из названных в данной книге исследований. Ла Пьер занимался

социальными установками (social attitudes) — теми, которые мы имеем по отношению к другим людям или группе людей. Представляется логичным, что личностная установка на объект

(будь то человек или вещь) будет влиять на поведение человека по отношению к объекту. Если свою установку на брюссельскую капусту вы выразите, например, словами: «Фу! Какая мерзость!», то можно предсказать, что, увидев на столе этот маленький зеленый овощ, вы откажетесь его есть. Скорее всего, именно так и будет.

На заре развития психологии считалось, что такое соответствие между установкой и поведением действительно во всех случаях, независимо оттого, выражает ли человек свои гастрономические предпочтения или же высказывает мнение в отношении других людей (социальная установка). Поэтому психологи и социологи применяли различные вопросники для определения установок и считали, что существующие установки будут детерминировать поведение человека при его реальной встрече с объектом установки.

Лa Пьер попытался выяснить, насколько это допущение справедливо по отношению к социальным установкам. Для наглядности он использовал такой пример. Исследователь обращается к американцу с вопросом: «Вы уступите в трамвае место американке?» (Не забывайте, что шел 1934 год!) Ла Пьер объясняет, что ответ — каким бы он ни был — будет символическим ответом на гипотетическую ситуацию. Поэтому нельзя предсказать, что в действительности будет делать мужчина, когда он лицом к лицу столкнется в переполненном трамвае с реальной американской женщиной. До Ла Пьера большинство исследователей были уверены, что действительно смогут предсказать реальное поведение опрашиваемого исходя только из его символической установки, для определения которой они использовали его ответы на вопросы о гипотетической ситуации. И не только это; психологи даже пытались на основании подобных ответов предсказывать, как будут развиваться, в общем и целом, отношения между американцами и армянами. Ла Пьер привел доводы в пользу того, что утверждения о прямом соответствии символического поведения (ответы на вопросник) и реального поведения, возможно, вообще ошибочны. Во всяком случае, это соответствие совсем не гарантировано и далеко не так однозначно, как считали его современники.

Точку в этой дискуссии и поставила знаменитая работа Ла Пьера, посвященная исследованиям расовых и этнических предрассудков и дискриминации в американском обществе (еще раз напомним, что это были 1930-е годы). Нельзя сказать, что такие негативные установки не существуют в наши дни, но совершенно очевидно, что 60 лет тому назад дискриминация была общепринятой и вопиющей. Примером может служить общая в те времена линия поведения — не обслуживать в отелях и ресторанах членов определенных расовых и этнических групп. Ла Пьер решил использовать это обстоятельство для проверки своей идеи: установки часто не дают возможности предсказывать реальное поведение.

Теоретические основания

В 1930—1931 годах Ла Пьер много путешествовал вместе с китайским студентом и его супругой. «Они оба имели привлекательную внешность, вызывали симпатию, быстро завоевывали уважение всех, с кем их близко сводил случай» (р. 231). Дело происходило в Соединенных Штатах Америки, где тогда существовали сильные предрассудки и дискриминация по отношению к представителям народов Азии. По признанию Ла Пьера он очень волновался перед началом путешествия и позднее, в частности, когда они прибыли в небольшой, но шикарный отель «в маленьком городке, известном строгой и фанатичной установкой своих жителей по отношению к выходцам из Азии» (р. 231). Каково же было его удивление, когда им сразу же были предоставлены номера и обслуживали их быстро и вежливо. Ла Пьер рассказывает далее: «Двумя месяцами позже я снова проделал тот же путь, позвонил в этот отель и спросил, могу ли я заказать номер для очень важного джентльмена из Азии. Ответ был четким: “Нет!”. Такая ситуация еще более возбудила мое любопытство и заставила продолжать исследования» (р. 232).

Идея Ла Пьера состояла в том, что вопреки широко распространенному мнению социальное поведение людей очень слабо связано с социальными установками, когда они выражены вербально. Другими словами, то, что люди говорят, — это часто не то, что они делают.

Метод

Исследование состояло из двух частей. Одна из них была посвящена реальному поведению, другая — высказываемым установкам (символическому поведению).

Исследование реального поведения

Ла Пьер и его китайские друзья дважды совершили путешествие на автомобиле по Соединенным Штатам, пересекая всю страну. В частности, они объехали все Тихоокеанское побережье. А их общий путь составил примерно 16000 километров. Тщательное изучение статьи Ла Пьера показывает, что его исследование установок не было целью путешествия, а просто совпадало с ним. Действительно, Ла Пьер не ставил в известность китайскую супружескую пару, что он в течение всей их совместной поездки тщательно наблюдал за отношением к ним со стороны обслуживающего персонала. Оправданием таких действий было убеждение, что супруги не смогли бы вести себя естественно, если бы знали об этом наблюдении. Тогда эксперимент стал бы некорректным.

С 1930 по 1933 год путешественники посетили 67 отелей, мотелей и туристских баз, где они останавливались, и 184 ресторана и кафе, где они питались. Лa Пьер детально фиксировал реакцию обслуживающего персонала — клерков, коридорных, лифтеров и официанток — на присутствие китайской супружеской пары. Он часто предоставлял супругам возможность заниматься оформлением поселения, пока сам присматривал за багажом, а также старался, чтобы китайцы входили в ресторан первыми. То, как обращались с китайской парой в различных местах, будет предметом детального обсуждения ниже.

Исследование символического поведения

Для исследования символического поведения Ла Пьер разослал по почте вопросники во все те учреждения, которые он посетил ранее вместе с китайскими молодоженами. При этом между реальным посещением и отправкой вопросников был сделан перерыв в 6 месяцев. Такой разрыв во времени, как предполагал Ла Пьер, постепенно изгладит из памяти впечатления от визита китайской супружеской пары.

Ведь самый интересный из заданных вопросов гласил: «Согласны ли вы принять в своем заведении в качестве гостей представителей китайской национальности?». Такие вопросники вернулись заполненными из 81 ресторана и кафе и 47 гостиниц разного рода (что соответствует 51%).

Чтобы убедиться, не влиял ли на полученные ответы предшествующий визит китайских молодоженов, Ла Пьер разослал идентичные вопросники в такого же рода учреждения, но которые путешественники не посещали. Из 32 отелей и 96 ресторанов, расположенных в тех же регионах страны, он тоже получил ответы.

Итак, спустя примерно 3 года Ла Пьер имел необходимые данные для сравнения социальных установок и социального поведения.

Результаты

Ла Пьер сообщил, что во время путешествия при посещении 251 отеля и ресторана имел место только один случай, когда им отказали в обслуживании по причине этнической принадлежности его спутников. Это случилось в маленьком калифорнийском городке в мотеле, по описанию Ла Пьера, довольно низкого пошиба. Его владелец подошел к автомобилю и, увидев пассажиров, заявил: «Нет, я не принимаю японцев!» Этот безобразный случай остался единственным, хотя надо отметить, что иногда наблюдались некоторые странности в обращении с китайской парой, вызванные любопытством по отношению к необычным посетителям. По этому поводу Ла Пьер пояснил, что в 1930 году не только на Тихоокеанском побережье, но даже в Чикаго и Нью-Йорке большинство жителей мало общались с людьми азиатского происхождения, а многие их вообще никогда не видели. В табл. 10.1 приводятся обобщенные данные Ла Пьера об оценках, выставленных им за обслуживание. Анализируя их, можно убедиться, что ученый оценивал уровень сервиса как обычный или даже несколько более высокий по сравнению с тем, который он ожидал встретить, путешествуя в одиночку. Исключения представляли собой только немногие учреждения.

Таблица 10.1

Качество сервиса по оценке Ла Пьера

В табл. 10.2 обобщены ответы на вопросы, заданные по почте через шесть месяцев после посещения. Сюда же включены ответы из тех учреждений, где путешественники не были. Почти все респонденты (более 90%) — владельцы отелей, кемпингов, туристских баз, ресторанов и кафе, которые посетил Ла Пьер вместе с китайской парой, ответили, что они не обслуживают представителей Китая! Но почти таким же оказалось распределение ответов из учреждений, которые путешественники не посещали. Это совпадение, как считал Ла Пьер, показывает независимость результатов от их недавнего визита. Правда, один ответ «да» на главный вопрос пришел от менеджера небольшого мотеля. К ответу было приложено «неофициальное письмо с описанием замечательного визита китайского джентльмена и его милой жены прошлым летом» (р. 234).

Таблица 10.2

Количество ответов на вопрос: «Примете ли вы в вашем заведении в качестве гостей представителей китайской национальности?»

Обсуждение

Обсуждая результаты, Ла Пьер особо отмечал недостаточную валидность вопросников в отношении определения истинной личностной установки. Он утверждал, что «невозможно провести прямое сравнение между реакциями, выявленными по ответам на вопросники и полученными в реальных ситуациях» (р. 234). Ла Пьер не сомневался, что китайские друзья, скорее всего, отказались бы от поездки, если бы с ними предварительно консультировались о проведении исследований с вопросниками. Однако в действительности супруги наслаждались поездкой, практически не сталкиваясь с такими негативными явлениями, как расовая дискриминация. Они почти уверились в наступлении новой социальной ситуации, в которой не надо опасаться отказов в обслуживании и других неприятностей.

Так был ли Ла Пьер сторонником полного отказа от использования вопросников? Нет. Он признавал полезность полученныхс помощью вопросников данных о символических установках людей, но конечный результат полагал тоже символическим. Например, он считал возможным определять таким образом политические установки, но указывал, что эта информация не позволит правильно определить, как люди будут голосовать или вести себя при встрече с кандидатами на улице или на приеме. Другой случай, когда Ла Пьер считал допустимым использование вопросников, — оценка религиозных установок. Он указывал, что «правдивый ответ на вопрос: “Верите ли Вы в Бога?” содержит в себе все для его оценки. «Бог — это символ; “ Верю” — вербальное выражение» (р. 235).

Итак, Ла Пьер пришел к следующим выводам. Вербальная реакция на символическую ситуацию (которая и есть установка, определяемая на основе вопросника) является полностью неадекватной, то есть совершенно не дает возможности предсказать, как поведет себя конкретная личность в реальной ситуации или при взаимодействии с другой личностью. Ла Пьер отстаивал свое мнение, что социальные установки могут быть достоверно выявлены только при изучении поведения человека в реальной социальной ситуации. Его статья заканчивается своего рода предостережением другим исследователям:

Вопросники дешевы, просты и механистичны. Изучение же поведения человека — трудоемкий, интеллектуально изнуряющий процесс, успех которого зависит от способностей исследователя. Старый метод (с вопросниками) дает количественный результат, новый позволяет получить, главным образом, качественные оценки... Но он представляется более результативным в плане выдвижения новых перспективных гипотез, которые дают лучшее приближение к действительности, чем количественные подсчеты по первому методу... (р. 237).

Критические замечания, последующие исследования, современные разработки

Складывается впечатление, что психологи отреагировали на идеи Ла Пьера почти так же, как спортсмен мирового класса на заявление, ставящее под сомнение его победу на соревнованиях. Их ответная реакция, породившая большое количество исследований, развивалась по трем направлениям. Во-первых, появилось много серьезных критических рецензий, направленных на опровержение доводов Ла Пьера. Во-вторых, некоторые исследователи попытались определить, почему выявление установок не дает возможности предсказывать реальное поведение. И в-третьих, исследователи человеческого поведения стремились выяснить условия, при которых определяемые установки будут достоверно предсказывать поведение.

Критика методов Ла Пьера была направлена прежде всего на упрощенность ответов по принципу «да-нет» на вопросы в его письмах. Такие ответы были сочтены недостаточными для выявления личностной установки в отношении специфических групп людей. Как пример, критики указывали, что образ представителя китайской национальности в умах респондентов мог сильно отличаться от привлекательных китайских супругов, с которыми они встретились в реальности. Другим объектом критики был тот факт, что ответы пришли только из половины учреждений, которые посетили Ла Пьер и его спутники. Возможно, тот респондент, который нашел время ответить, как раз и оказался человеком с сильнейшей негативной установкой к выходцам из Азии. Наконец, по прошествии 6 месяцев нельзя было исключить возможность, что ответы на вопросник писал совсем другой человек, а не тот, который встречал путешественников на самом деле.

Но, как бы то ни было, спустя 40 лет после работы Ла Пьера другой психолог, выполняя критический обзор исследований, проведенных за все эти годы, пришел к выводу, что связь между установками и реальным поведением действительно очень слаба

и, вероятно, не существует вовсе (Wicker, 1971). Многие ученые пытались определить, почему этой связи нет. Было предложено много объяснений этого феномена (см.: Fishbein & Ajzen, 1975). Но мы ограничимся обсуждением только некоторых из них.

Во-первых, у человека имеется много установок, которые могут конкурировать между собой. Какая из установок окажется сильнее других, зависит от особенностей ситуации. Во-вторых, каждому известны случаи, когда выбор поведения, прямо противоположного вашим установкам, просто не имеет альтернативы. Это, например, такие жизненные ситуации, в которых от определенного поведения человека зависит его работа или дружба. В-третьих, поступать в противоречии с установками нас могут заставить социальное давление или ярко выраженное желание устранить какие-либо препятствия. Действие подобных факторов может быть очень сильным.

И все же вопрос остается. Когда, в каких ситуациях определение установок будет успешно предсказывать поведение? Не так давно выполнено крупное исследование в целях идентифицировать факторы, которые способствуют большей согласованности установок и поведен ия. Они могут быть разделены на пять категорий (см.: Taylor, Peplau & Sears 1997).

1.

Сила установки.

Чем сильнее то, что вы чувствуете по отношению к определенному человеку или ситуации, тем вероятнее, что ваше поведение будет соответствовать установкам даже при случайной личной встрече. С другой стороны, слабые или амбивалентные установки мало влияют или вообще не влияют на поведение.

2.

Стабильность установки.

Этот фактор связан с изменением установок во времени. Стабильные установки предсказывают поведение лучше, чем те, которые меняются со временем. Определение установок по отношению к кандидатам за три недели до выборов очень мало могут сказать о том, как реально будут голосовать избиратели (нестабильная установка). В идеале, для точного установления связи установка — поведение эти компоненты должны быть исследованы практически в одно и то же время.

3.

Значимость установки для поведения.

Ваша оценка чьей-либо установки по отношению к спорту будет плохо предсказывать посещение атлетических соревнований. В более ранних исследованиях людям задавали вопрос, верят ли они в Бога, и их ответы пытались использовать для предсказания посещаемости церкви. Ничего не получилось. Предполагается, что, определив установки, можно прогнозировать поведение более успешно, если сами вопросы ставились так, что затрагивали какие-то личные интересы участников. Чтобы продемонстрировать это утверждение, в одном исследовании опрашивали одну группу студенток об их отношении к регулированию рождаемости и другую подобную группу об их намерении использовать противозачаточные таблетки в течение двух последующих лет. Корреляция между показателем установки и действительным использованием таблеток в последующий двухлетний период составила: 0,08 (незначимо) для первой группы, и 0,57 (высоко значимая связь) для группы лично заинтересованной при высказывании своего отношения к проблеме (Davidson & Jaccard, 1979).

4.

Отчетливость установки.

Если ваша установка по отношению к кому-нибудь или чему-нибудь является отчетливой, она важна для вас, заметна со стороны и быстро извлекается из памяти. Чем более выражена установка, тем лучше она предсказывает ваше поведение. Предположим, ваша установка на сдачу крови позитивна. И если ваш друг или член семьи внезапно попадает в ситуацию, требующую хирургического вмешательства с переливанием крови, ваша установка на сдачу крови становится еще более отчетливой, чем обычно. При таких обстоятельствах вы сдадите кровь охотнее, чем в других случаях, хотя ваша установка сама по себе не изменилась.

5.

Давление ситуации.

Иногда внешние воздействия, которые проявляются в определенных ситуациях, столь сильны, что внутренняя установка не оказывает заметного влияния на поведение. Представьте себе, что на углу рядом с вашим домом недавно установили новый знак «Стоп». А вы считаете такой знак абсолютно ненужным в этом месте (интенсивность движения на этой улице невелика, и машины легко проезжают в любом направлении). Более того, вы ощущаете неудобство в связи с его появлением, поэтому ездите, не обращая на него внимания. Но вот в последнюю неделю на этом углу постоянно паркуется полицейская машина, и теперь вы каждый раз останавливаетесь перед знаком. На ваше поведение оказывает сильное давление ситуация, и ваша установка к этому знаку сразу же утратила силу. Насколько такая концепция подтверждает идеи Ла-Пьера? Когда во время его путешествия с китайскими молодоженами различные владельцы сталкивались лицом к лицу с привлекательной, хорошо одетой супружеской парой, которая просила накормить и поселить их, давление ситуации было настолько велико, что явно превалировало над внутренней расистской установкой.

Прошло более 65 лет после появления статьи Ла-Пьера, а на нее и по сей день делают ссылки в научных работах по проблеме связи между установками и поведением, особенно когда речь идет о предрассудках и дискриминации. В одной выдающейся современной исследовательской работе, отправной точкой которой явились идеи Ла-Пьра, изучалось влияние лекций по парапсихологии на веру людей в феномен экстрасенсорного воздействия (Roe, 1998). Психолог исследовал популярную точку зрения, что развитие безусловной веры в паранормальные явления происходит, с одной стороны, под влиянием жизненного опыта отдельных людей, а с другой — публичных выступлений парапсихологов и их предсказаний. Исследовался жизненный опыт в области паранормальных явлений у более чем трехсот человек. Почти каждый третий из испытуемых сообщал, что побывал хотя бы на одном из сеансов. Полученные данные подтверждали, что большинство испытуемых действительно принимали участие в экстрасенсорных действах и считали все, что говорится на этих сеансах, достоверным, несколько своеобразным, но полезным для себя лично. Однако — и это главное — только у немногих испытуемых отмечены существенные изменения поведения или отношений, связанные с предсказаниями парапсихологов. Это приводит к очевидному выводу: несмотря на то что многие люди заявляют о своей вере в паранормальные явления, на самом деле эта вера не столь сильна и не приводит к заметным изменениям поведения в реальных жизненных ситуациях.

Уже более 10 лет в американских и английских словарях существует новое слово, точнее аббревиатура, относящаяся к исследованиям связи между установками и поведением. Вот она: NIMBY — «противник нового» (сокр. от not in my back yard — «не на моем заднем дворе»). Обычно NIMBY появляется в контексте разного рода событий, проектов или изменений в природе, к которым приковано всеобщее внимание. Часто предмет дискуссии находит широкую поддержку, и многие соглашаются с целесообразностью данного проекта. Но как только выясняется, что дело может коснуться кого-то персонально, позиция меняется на диаметрально противоположную и люди настойчиво протестуют. Иначе говоря: «Идея хороша, но только не на моем заднем дворе!» В качестве примера такого расхождения между установками и поведением часто приводят споры о хранении радиоактивных отходов. Большинство согласно с тем, что такие отходы должны надежно размещаться в специальных герметически закрытых подземных хранилищах. Но попробуйте найти место, где живущие там люди согласятся с постройкой такого хранилища поблизости. NIMBY! Такое явление широко известно в сферах психологической и медицинской общественных служб. Статья Замбока, Хаммера и Ройяна (Zsambok, Hammer & Rojahn, 1999) называется «Кладите свои деньги в свой собственный рот» («Put Your Money Where Your Mouth Is»). Она посвящена исследованию установок жителей на предложение открыть по соседству интернат для психически больных. Некоторых жителей просили принять участие в опросе, и люди с готовностью выражали согласие с необходимостью открыть такое учреждение. Других испытуемых просили подписать петицию об открытии такого интерната где-нибудь поблизости. Вы уже представляете себе результат, не правда ли? Корреляция между двумя показателями была очень низкой, то есть прогноз на основе выявленной установки в отношении поведения, как реакции на петицию, очень ненадежен.

Заключение

Изучению связи между установками и поведением посвящена обширная литература, где можно найти множество примеров. Исследователи поведения никак не могут распутать весь клубок сложностей, связанных с этой проблемой, и работа продолжается. С годами теории и методы становятся все лучше и совершеннее, увеличились основания утверждать, что наши установки играют важную роль в детерминации нашего поведения. Теперь ученых интересует не столько вопрос — можно ли по установкам предсказывать поведение, сколько проблема — каким образом это сделать и когда это возможно. А начало этому всеобщему интересу к связям установка — поведение положила единственная исследовательская работа Ла-Пьера более чем полвека назад.

Литература

Davidson, А., & Jaccard, J. (1979). Variables that modulate the attitude-behavior relation: Results of a longitudinal survey.

Journal of Personality and Social Psychology, 37,

1364–1376.

Fishbein, М., & Ajzen, I. (1975). Belief, attitude, intention, and behavior: An introduction to the theory and research. Reading, M A: Addison-Wesley.

Roe, C. (1998). Belief in the paranormal and attendance at psychic readings

.Journal of the American Society for Psychical Research, 92(1),

25–51.

Taylor, S., Peplau, L., & Sears, D. (1997). Social psychology (9th ed.). Upper Saddle River, NJ: Prentice Hall.

Wicker, А. (1971). Attitudes vs. action: The relationship between verbal and overt behavior responses to attitude objects

.Journal of Social Issues, 25

,41–78. ZsambokJ., Hammer, D., & Rojahn, J. (1999). Put your money where your mouth is: Direct and indirect measures of attitude community integration.

American Journal on Mental Health Retardation, 104(1),

88–92.

МОГУЩЕСТВО КОНФОРМНОСТИ

Базовые материалы: Asch S. E. (1955). Opinions and social pressure. Scientific American, 193, 31– 35.

Кем вы считаете себя — конформистом или, скорее, нонконформистом? Конечно, нам приятнее думать, что мы конформисты ровно настолько, чтобы не казаться окружающим очень уж странными или пугающими, и нонконформисты настолько, что можем продемонстрировать свою индивидуальность и независимость суждений. Психологи интересуются проблемой конформности десятилетиями. И это легко понять, достаточно вспомнить, как давно они исследуют возможности влияния на поведение человека. Определение степени конформности может оказать существенную помощь в прогнозировании поведения людей.

Когда психологи говорят о конформности, они рассматривают поведение индивидуума, соблюдающего нормы определенной группы, членом которой он является. Неписаные правила поведения в группе называются социальными нормами. А теперь немного подумайте о сказанном, и вы наверняка вспомните случаи из собственной жизни, когда ваше поведение было не согласовано или даже находилось в противоречии с вашими установками, убеждениями или моральными принципами. (Удача, если вы были в группе, каждый из членов которой вел себя подобным образом, и ваше поведение не было каким-то особенным.) Порой конформность сильно сказывается в нашем поведении и в некоторых случаях может заставить действовать в противоречии с нашими установками, этикой и моралью. Поэтому явление конформности и вызывало большой интерес у исследователей человеческого поведения и желание изучить этот феномен. Но интерес оставался лишь интересом до середины 50-х годов, когда Соломон Аш (Solomon Asch) решил заняться систематическим изучением проблемы конформности. Его эксперименты дали большое количество новой информации о конформном поведении и открыли дорогу для многих более поздних исследований.

Теоретические вопросы

Предположим, вы связаны с какой-то группой людей и часто встречаетесь с ними. Например, это ваши друзья или сослуживцы. Группа обсуж дает вызывающий разногласия вопрос или, может быть, действия политического деятеля. Очень скоро становится ясно, что все члены группы придерживаются одного мнения, противоположного вашему В определенный момент спрашивают о вашей точке зрения. Что вы собираетесь делать? Вы оказываетесь перед выбором: отстаивать свою правду, невзирая на последствия, или согласиться с мнением группы, даже если оно отличается от вашего. А может быть, вообще попытаться уклониться от прямого ответа.

Аш хотел выяснить, как сильно необходимость приспосабливаться влияет на наше поведение. Проявления конформности часто затрагивают такие общие и сложные понятия, как установки, этика, мораль и система убеждений. Но Аш решил сконцентрировать свое внимание на наиболее очевидной форме: конформности восприятия. Он проводил изучение этого явления в контролируемых лабораторных условиях на примере простых задач визуального сравнения.

Если конформность — такая мощная сила, как считали Аш и многие другие, то можно было предполагать, что экспериментаторам удастся манипулировать поведением членов группы, используя ее влияние на каждого из них. Таким образом, Аш провел хорошо спланированную серию экспериментов, построенных по одной и той же методике.

Методика

Визуальным материалом в эксперименте служили карточки с изображениями линий, используемые попарно. В каждой паре на одной из карточек были изображены три вертикальных отрезка разной длины (сравниваемые отрезки), на другой — один отрезок-образец, равный по длине какому-нибудь из нарисованных на первой карточке (рис. 1).

Рис. 1. Образцы карточек для сравнения в экспериментах С. Аша (материал взят со с. 32 базовой статьи)

Процедура исследования была следующей. Представьте себе, что вы согласились добровольно принять участие в исследовании зрительного восприятия. Вы приходите в экспериментальную лабораторию к определенному времени, застаете в ней семерых человек, сидящих в ряд, и садитесь на свободный стул в конце ряда. Экспериментатор, показывая пару карточек, предлагает определить, какой из трех сравниваемых отрезков имеет ту же длину что и образец. Не правда ли, вам достаточно одного взгляда на эти отрезки, чтобы найти правильный ответ? Но отвечают на этот вопрос сначала другие участники, начиная с сидящего на самом дальнем от вас стуле. Каждый дает правильный ответ, и когда очередь доходит до вас, вы, безусловно, отвечаете так же. Далее процесс повторяется, карточки меняются, и вы снова без проблем даете правильный ответ, будучи опять последним в группе. Но вот на следующей стадии эксперимента происходит нечто необычное. Карточки открыты, ответ вам, конечно, сразу же ясен. (После всего предыдущего это нетрудно.) Но когда отвечают другие, все они выбирают не тот отрезок! Теперь ваша очередь, и вы невольно задумываетесь. Все эти люди разом ослепли? Ведь правильный ответ лежит на ладони! А может быть, вы ослепли? Или, хуже того, сошли с ума? Вы должны принять решение, отвечать ли так же, как все — подстроиться под общее мнение и согласиться с остальными членами группы или отстаивать свой ответ (после всех, и отрезки у вас прямо перед глазами)?

Нетрудно догадаться, что семеро других испытуемых в лаборатории на самом деле не являлись таковыми, а были помощниками экспериментатора («подсадными»). Они создавали экспериментальную ситуацию с самого начала, и их ответы были как раз ключом к исследованию конформного поведения. Ну и как же отвечали настоящие испытуемые?

Результаты

Каждый испытуемый принимал участие в такой серии экспериментов несколько раз. Приблизительно 75 % из них в конце концов приходили к согласию с группой. По обобщенным данным эксперимента, испытуемые соглашаются с неправильными ответами группы в каждом третьем случае. Для уверенности, что о длине сравниваемых линий действительно можно судить достаточно точно, каждого из испытуемых контрольной группы просили записать свой ответ по сравнению длин отрезков. Испытуемые в этой группе дали 98 % правильных ответов.

Обсуждение и дальнейшие исследования

Исследования Аша наглядно показали, насколько мощным является фактор давления группы. Даже в этих простых экспериментах, когда испытуемые четко осознавали ошибочность ответов своих соседей, они все равно хотели подстроиться под общее мнение. Каким же сильным должно быть это влияние в реальной жизни, где давление группы намного сильнее, а спорные вопросы гораздо неопределеннее? Конформность широко и всесторонне изучается уже много лет, и в настоящее время психологами установлено, что она является важнейшим фактором поведения человека.

Результаты работы Аша чрезвычайно важны для психологии в следующих двух аспектах. Во-первых, как указывалось выше, они продемонстрировали реальную силу социального давления, причем впервые это было сделано так четко и научно обоснованно. Во-вторых, и это, возможно, еще важнее, его работа породила целую волну исследований, которые не прекращаются и по сей день. Новые исследования направлены прежде всего на расширение и углубление наших знаний о специфических факторах, определяющих эффекты конформности в нашем поведении. Рассмотрим некоторые из этих факторов.

Социальная поддержка. Аш проводил свои эксперименты с небольшими вариациями. Например, в некоторых случаях один из семи помощников давал правильный ответ. И результат сразу менялся: при таких условиях только 5 % испытуемых соглашались с мнением группы. Очевидно, даже единственного союзника было достаточно, чтобы остаться верным своему мнению, сопротивляться давлению группы и не проявлять конформности. Это открытие было подтверждено более поздними исследованиями (см., например: Morris & Miller, 1975).

Привлекательность группы и связь с ней. Более поздние исследования показали важную роль этого фактора. Чем привлекательнее была группа для испытуемого и теснее связь с ней, тем охотнее он подстраивал свое поведение под общее и разделял установки группы (см.: Forsyth, 1983). Тенденции к проявлению конформности будут наиболее сильными у того, кому нравится группа и кто ощущает себя причастным к ней (т. е. для кого эта группа является референтной).

Размер группы. Первоначальные исследования Аша и других психологов выявили тенденцию усиления конформности поведения испытуемых с увеличением размера группы. Однако дальнейшие работы показали, что эта зависимость является достаточно сложной. Указанное усиление хорошо выражено для групп из шести-семи человек, но при дальнейшем увеличении размера группы уровень конформности выравнивается или даже снижается. На рис. 2 это показано графически. Почему так происходит? По мнению Аша, в большой группе испытуемые постепенно начинали сомневаться в искренности некоторых ее членов и подозревать их в сговоре с целью оказать давление. И тогда эффект оказывался прямо противоположным: испытуемые сопротивлялись такому очевидному давлению группы на них.

Пол испытуемых. Кто более склонен к конформному поведению — мужчины или женщины? Ответить на этот вопрос попытались психологи, исследования которых были выполнены вскоре после работы Аша.

Рис. 2. Связь между размером группы и конформностью (материалы со с. 35 базовой статьи)

Полученные ими данные показали, что женщины чаще проявляют конформность, чем мужчины. В последующих экспериментах, которые выглядели вполне корректными, этот вывод неоднократно подтверждался. В психологической литературе закрепилось мнение о различной склонности мужчин и женщин к конформному поведению. Однако в последнее время такая точка зрения поставлена под сомнение. Новые исследования ее не подтверждают. К тому же выяснилось, что в ранних работах (проводимых мужчинами) ненамеренно создавались условия, более привычные и комфортные для мужчин, чем для женщин. Психологам известно, что большая склонность к конформному поведению наблюдается тогда, когда человеку трудно выбрать линию поведения. Следовательно, результаты экспериментов, которые показали, что конформность более характерна для женщин, могли быть искажены систематической ошибкой, возникшей вследствие плохо различимого (и неумышленного) предубеждения, закравшегося в методику проведения исследований и повлиявшего на его результаты. Современные работы, проведенные при более точно контролируемых условиях, не выявляют гендерных различий в степени конформности (см.: Sistrunk & David, 1971, где приведена дискуссия по данному вопросу).

Критические замечания

Работа Аша по конформному поведению получила широкую поддержку и одобрение. Аналогичные эксперименты многократно повторялись другими психологами при широком спектре условий. Критические замечания, в основном, сводились к вопросу: применимы ли результаты исследований Аша к реальным жизненным ситуациям? Другими словами, можно ли по ответу испытуемого о длине одного из отрезков, да еще в лаборатории, судить о конформности его поведения в реальной жизни? Критики указывали: «Вполне возможно, что испытуемые проявляют желание идти в ногу с группой в таких тривиальных и не представляющих важности вопросах, как длина какого-то отрезка; но будет ли их поведение столь же конформным в реальной жизни, когда предмет обсуждения гораздо важнее для них». Это обоснованная критика, но она в равной степени относится ко всем исследованиям поведения человека, проводимым в контролируемых лабораторных условиях. Безусловно, возникающие в реальной жизни вопросы могут быть значительно более важными, и давление группы, влекущее за собой конформное поведение, соответственно, во много раз сильнее.

Современные разработки

На примере многих современных работ можно видеть, как статья Аша продолжает влиять на исследование важных и все еще спорных социальных вопросов. Авторы одной из них пытались выяснить, почему молодежь продолжает игнорировать безопасный секс (Cerwonka, Isbell & Hansen, 2000). Они оценили почти 400 студентов в возрасте 18–29 лет по уровню знаний в различных вопросах, касающихся СПИДа, форм сексуального поведения повышенного риска (отказ от использования презервативов, случайные и многочисленные сексуальные связи), влияния алкоголя и различных лекарственных препаратов; также студентов просили рассказать о собственной истории сексуальных отношений. Установлено, что степень стремления соответствовать групповым нормам является одним из показателей, позволяющих прогнозировать наличие ярко выраженных форм сексуального поведения, связанных с риском.

Другая работа с использованием метаанализа (см. обсуждение работы Smith & Glass в предыдущем разделе) посвящена разбору ряда последних исследований, в которых использованы идеи Аша (Bond & Smith, 1996). Цель этой работы состояла в определении возможных изменений склонности к конформному поведению во времени и выявлении влияния культуры на конформность. Показано, что уровень конформности в США значительно снизился с того времени, когда были выполнены исследования Аша. Еще более интересным является установление авторами важной роли культуры в склонности людей к конформному поведению. Исследования конформности, проведенные в разных странах, доказывают, что ее уровень заметно различается. В странах с приоритетом коллективизма (например, Японии или Индии), где цели больших социальных групп имеют значительно более высокую ценность по сравнению с целями личности, уровень конформности существенно выше, чем в тех, культуры которых поощряют индивидуализм (например, США). В последних отмечается явный приоритет личностных целей сравнительно с целями группы (см. в главе 7 обзор исследований Triandis, посвященных сравнению культур, отдающих предпочтение коллективизму или индивидуализму). Эти работы делают очевидным тот факт, что психологические исследования должны учитывать влияние культуры.

Литература

Bond, R., & Smith, P. (1996). Culture and conformity: A meta-analysis of studies using Asch’s line-judgement task.

Psychological Bulletin, 119(1),

111–137. Cerwonka, E., Isbell, Т., & Hansen, C. (2000). Psychosocial factors as predictors of unsafe sexual practices among young adults.

AIDS Education and Prevention, 12(2),

141–153.

Forsyth, D. (1983). An introduction to group dynamics. Pacific Grove, CA: Brooks/ Cole.

Morris, W., & Miller, R. (1975). The effects of consensus-breaking and consensus-pre-empting partners on reduction in conformity.

Journal of Experimental Social Psychology, 11,

215–223.

Sistrunk, F., & McDavid, J. (1971). Sex variable in conforming behavior. Journal of Personality and Social Psychology, 17,200–207.

Wald, K., Owen, D., & Hill, S. (1990). Political cohesion in churches.

Journal of Politics, 52,

197–215.

ПОМОГАТЬ ИЛИ НЕ ПОМОГАТЬ

Базовые материалы:

DarleyJ. М. & Latane В. (1968). Bystander intervention in emergencies: Diffusion of responsibility.

Journal of Personality and Social Psychology, 8,

377–383.

Одно из самых потрясающих событий в истории психологии и психологических исследований не было ни экспериментом, ни открытием ученых. Это было реальное событие, вернее говоря, ужасающая трагедия, которая произошла в Нью-Йорке. О ней сообщали все средства массовой информации Соединенных Штатов. (В статьях по психологии ее пересказывали многократно.) Это случилось в 1964 году. Китти Дженовезе (Kitty Genovese) — хозяйка бара в Манхеттене — после закрытия своего заведения возвращалась домой, в спокойный район среднего класса Квинс. Когда она вышла из машины и направилась к своему дому, на нее напал мужчина с ножом. Он нанес Китти несколько ударов своим оружием, она пронзительно взывала о помощи. Один из соседей открыл окно и закричал: «Отстань от девушки!», после чего нападавший пустился в бегство. Но потом он вернулся, повалил Дженовезе на землю и начал снова наносить ей удары ножом. Она продолжала громко кричать, и наконец кто-то позвонил в полицию. Буквально через две минуты после вызова полиция была на месте, но Дженовезе была мертва, а ее убийца уже исчез. Нападение длилось 35 минут. Полицейское расследование выявило, что свидетелями происшествия были 38 человек из окружающих домов, но только один из них в конце концов вызвал полицию. Одна супружеская пара (они сообщали о своей уверенности, что полицию вызовет кто-то другой) придвинула два стула поближе к окну, чтобы наблюдать сцену насилия. Убийца так и не был найден.

Если бы кто-нибудь поскорее пришел на помощь Дженовезе, она, возможно, осталась бы в живых. Весь Нью-Йорк и вся страна пришли в ужас от кажущегося отсутствия сострадания со стороны такого большого количества соседей, даже не попытавшихся прекратить насилие. Люди искали причину такой пассивности. Виновата была отчужденность, вызванная жизнью в большом городе, виноваты были жители района Квинс, виновата была глубинная сущность человеческой натуры.

Трагедия Дженовезе вызвала жгучий интерес психологов, которые вознамерились понять, какие психологические силы могли помешать людям реально оказать помощь. Эта область психологии изучает то, что исследователи поведения называют просоциальным поведением, или поведением, вызвавшим позитивные социальные последствия. Она занимается такими темами, как альтруизм, сотрудничество, неоказание помощи и помощь. Если бы вы оказались очевидцем аварии или какой-либо другой катастрофы, в которой кто-то нуждается в помощи, на ваше решение вмешаться и предложить свою помощь влияли бы многие факторы. Психологи решили изучить эти факторы. Среди них были двое социальных психологов: Джон Дарли (John Darley) из Нью-Йоркского Университета и Биб Латане (Bibb Latane) — из Колумбийского. Они ввели термин, обозначающий поведение человека, оказывающего помощь в критической ситуации, — вмешательство очевидца (или в данном случае, невмешательство).

Приходилось ли вам когда-нибудь в жизни непосредственно сталкиваться с чрезвычайной ситуацией? Это явление совсем необычное, противоположное тому что можно подумать, смотря телевизор или читая газеты. Дарли и Латане приблизительно подсчитали, что человек за свою жизнь сталкивается менее чем с шестью такими ситуациями. Это одновременно и хорошо, и плохо: хорошо — по очевидным причинам, плохо, потому что при непосредственном столкновении с такого рода ситуацией вам приходится принимать решение, как поступить, не имея опыта в таких делах. Общество диктует, что мы должны помогать другим людям, но часто, как и в случае с Дженовезе, мы этого не делаем. Почему? Не из-за того ли, что не имеем достаточного опыта и не знаем, что делать? Или из-за отчужденности, присущей жителям больших городов? Или людям по их природе вообще не свойственно проявлять заботу?

Дарли и Латане проанализировали реакции очевидцев. Они предположили, что именно большая численность людей, оказавшихся свидетелями трагедии, уменьшила желание каждого из них в отдельности вмешаться и помочь. И ученые решили проверить свою гипотезу экспериментально.

Теоретические вопросы

Здравый смысл, возможно, говорит вам: чем больше очевидцев в чрезвычайной ситуации, тем более охотно каждый из них вмешивается в нее. Но Дарли и Латане выдвинули как раз противоположную гипотезу. Причиной того, что никто не сделал и шагу для помощи Дженовезе, был так называемый феномен рассеяния ответственности (diffusion of responsibility). Его суть состоит в том, что с возрастанием числа свидетелей в таких ужасных ситуациях растет и убеждение: «Кто-то другой поможет, так что мне вмешиваться не обязательно». Случалось ли вам когда-нибудь бывать свидетелем аварии на переполненной улице? Да еще наблюдать эту жуткую сцену? Много шансов за то, что вы проехали бы мимо, будучи уверенным, что кто-нибудь другой обязательно вызовет полицию и скорую помощь. Персональной ответственности за эти действия вы не чувствовали. А теперь представим, что несчастный случай произошел на пустынной проселочной дороге, где никого вокруг нет. Ваша реакция на случившееся будет другой? И моя — тоже!

Концепция о диффузии ответственности сформировала теоретическую базу для исследования проблемы. Идея состояла в том, чтобы в лаборатории создать ситуацию, похожую на ту, в которую попала Дженовезе, да еще таким образом, чтобы ею можно было манипулировать и систематически изучать ее. К разработке эксперимента Дарли и Латане подошли очень творчески.

Методика

Воссоздать происшествие с убийством Китти Дженовезе для экспериментальных целей было практически невозможно по очевидным причинам. Поэтому нужно было придумать ситуацию, приближенную к критической, и искусно и правдиво разыграть ее таким образом, чтобы можно было наблюдать вмешательство в нее свидетелей. Участвовать в эксперименте Дарли и Латане пригласили учащихся подготовительного курса психологии Нью-Йоркского Университета. Ученые попросили студентов принять участие в обсуждении вопросов адаптации к высококонкурентной городской университетской жизни, а также поговорить о личных проблемах, которые у них возникают. Студентам предложили честно обсудить свои проблемы между собой, не испытывая при этом какого-либо дискомфорта или смущения. Участники находились в отдельных комнатах и могли переговариваться друг с другом с помощью внутренней телефонной связи. Им объяснили, что эта связь позволяет говорить только одному человеку. Каждому студенту было дано по две минуты, после чего микрофон переключался на другого участника.

Все это было придумано, чтобы добиться у испытуемых естественного поведения и не раскрывать до поры истинные цели эксперимента. Наиболее важной частью этой предварительной стадии было разделение студентов на три группы с различными условиями эксперимента. Испытуемые в группе 1 считали, что они будут беседовать только с одним собеседником, во второй группе каждый предполагал, что разговаривает по телефону с двумя людьми, испытуемым из третьей группы сказали, что к их линии будут подключаться пять человек. На самом деле каждый испытуемый был сам по себе, а все другие голоса были записаны на пленку.

Размер группы варьировался, сам тип критической ситуации был создан. Исследователи решили, что эпилептический припадок будет выглядеть очень реалистично и воспримется большинством людей как несчастный случай. Как только началось обсуждение и включилась линия связи между испытуемыми и другими «студентами», испытуемые услышали первого студента, мужчину, рассказывающего, что ему трудно сосредоточиться на учебе и приспособиться к жизни в Нью-Йорке. Затем, в некотором замешательстве, он добавил, что иногда у него бывают припадки, особенно после сильного стресса. Далее разговор переключился на следующего студента. В группе 1 следующим по очереди был сам студент-испытуемый, в то время как в других группах испытуемый слышал один или несколько голосов перед тем, как подходила его очередь высказаться. После разговора испытуемого опять подходила очередь «первого студента». И вот происходил несчастный случай. «Первый студент» говорил сначала как обычно, а потом у него начинался припадок (вспомните: все это было на аудиопленке). Латане и Дарли воспроизводили припадок в деталях, примерно так:

«Я-э-м-я думаю я — мне нужна-а-а е-е-если если бы-ы-ы кто-нибудь э-э-э-э-э-ээ-э немно-о-ого помог мне здесь, потому что — э-э-э-э- я — э- я — э- я у меня-э-э-э-я-э — я пробле е е е ма прямо сейчас и я э-э-э-э если бы кто- нибудь смог бы помочь мне выйти на-на-наверняка мне с-с-с-с-стало-о-о-о бы легче э-э-э-э — потому-у-у-у-зздесь я э-э-э-э-у-у-у-у мне э-э-э-надо-э-э-надо выйти-и-и-и-и-и-и мне действительно нужна помощь-у-у — у-у-э-э-э — э-э е- е-е-если кто-о — о-о-о-ниб-будь по-о-о-моожет мне-е-е-е поможет мне-е-е не-мно-о-о-го-о помо-ожет э-э-э-э-у-у-у-у-у (Слышно, как человек задыхается.)…Я умираю-ю-ю-ю… по-могите-е-е-при-ипадок (задыхается, тишина)» (с. 95–96).

Для испытуемых — это действительно несчастный случай. Ведь какой-то «студент» в беде, и ему нужна неотложная помощь. Проанализировав реакции испытуемых, Дарли и Латане подсчитали (в процентах), сколько испытуемых из данной группы помогли студенту в беде (помощь определялась тем, что участник покидал свою комнатку и уведомлял экспериментатора о проблеме). Было измерено также и время, которое потребовалось испытуемым для отклика на несчастный случай и попытки оказать помощь. Испытуемым предоставляли 4 минуты для проявления реакции, после чего эксперимент заканчивался.

Результаты

Открытия, сделанные в этой работе, точно подтвердили гипотезу экспериментаторов. На рис. 3 приведены данные (в процентах) о количестве испытуемых, сообщивших о приступе быстро. Чем больше испытуемых было в группе, тем поразительно меньшее их число откликнулось на случившуюся беду (см. рис. 3). И среди тех кто, в конце концов решился

Рис. 3. Количество испытуемых в группах различной численности, которые быстро пришли на помощь при приступе (по данным со с. 380 базовой статьи)

помочь, испытуемых, пришедших на помощь с задержкой, было больше там, где больше присутствовало очевидцев. Для группы 1 продолжительность задержек в отклике на ситуацию не превышала одной минуты, тогда как для группы 3 эта величина была более 3 минут. И наконец, общее число испытуемых, сообщивших о припадке как во время него, так и после, варьировалось в группах с такой же закономерностью. Все испытуемые в группе 1 сообщили о несчастном случае, в группе 2 — только 85 %, а в группе 3 — 60 %, и им потребовался для решения о вмешательстве весь 4-минутный промежуток времени.

Обсуждение

Как и в реальной трагедии с Китти Дженовезе, вы можете подумать, что в этом исследовании просто попались люди, неотзывчивые к жертвам (к страдающим припадками). Однако Дарли и Латане быстро выяснили, что это не может являться основанием для невмешательства испытуемых из групп 2 и 3 (или соседей Дженовезе). Все испытуемые рассказывали, что они переживали сильное беспокойство и дискомфорт во время приступа болезни у собеседника и обнаруживали физические признаки нервозности (дрожащие руки, потные ладони). Экспериментаторы пришли к заключению, что причина полученных результатов заключается в разной численности людей, якобы входящих в группу, по мнению испытуемых. Любое изменение вашего поведения, вызванное присутствием других людей, называется социальным влиянием. Несомненно, социальное влияние играло важную роль в этом исследовании. И мы до сих пор удивляемся: почему? Что такого скрывалось в этом присутствии других людей, что оказывало столь сильное влияние?

Дарли и Латане продемонстрировали реальное проявление их теории о диффузии ответственности. С возрастанием количества людей в группе испытуемый чувствует меньшую персональную ответственность за действия по оказанию помощи. Испытуемым во второй и третьей группе было легче предполагать, что кто-нибудь другой разрешит эту проблему. Кроме того, разделяется на других присутствующих не только ответственность за оказание помощи, но и потенциальные вина и упреки за ее неоказание. Пока в нашей культуре помощь другим считается позитивным действием, отказ в помощи или ее неоказание подразумеваются позорными. Если вы оказались единственным свидетелем несчастного случая, негативные последствия неоказания помощи будут намного более сильными, чем тогда, когда были и другие свидетели, с которыми легче было бы нести бремя невмешательства в ситуацию.

Другое возможное объяснение социального влияния психологи называют боязнью оценки. Дарли и Латане утверждали, что та составляющая причины, из-за которой мы не оказываем помощь при наличии других свидетелей, кроется в нашей боязни быть поднятыми на смех или показаться растерянными. Представьте, как глупо вы будете себя чувствовать, если броситесь на помощь кому-нибудь, кто не хочет вашей помощи или вообще в ней не нуждается. Я вспоминаю время, когда был подростком. С большой группой друзей я плавал в бассейне соседа. Когда я уже собирался нырнуть в воду с борта, то увидел лежащую на дне бассейна лицом вниз тринадцатилетнюю дочь соседа. Я оглянулся, но никого рядом не было, и никто, кроме меня, не мог этого видеть и принять меры в очевидном несчастном случае. Неужели она утонула? А может быть, шутит? Я не был уверен ни в том ни в другом. Я уже собирался завопить, призывая на помощь, и нырнуть ей на выручку, как вдруг она лениво всплыла на поверхность. Мои колебания и опасения ошибиться длились 30 секунд. Наверняка многие из вас пережили в жизни что-то подобное. Проблема состоит в том, что подобные случаи дают нам негативный жизненный опыт: оказание помощи может выглядеть глупо.

Значение полученных результатов

Благодаря этой и другим их работам, Дарли и Латане стали ведущими исследователями в области психологии, изучающей поведение человека при оказании помощи и факторы вмешательства очевидца. Многие ранние работы этих авторов вошли в книгу The Unresponsive Bystander: Why Doesn,t He Help? (Latane & Darley, 1970). В этом труде они в общих чертах наметили модель поведения при оказании помощи, которая была широко принята в психологической литературе по данной проблеме. Дарли и Латене полагали, что существует пять шагов, которые вам нужно пройти прежде, чем вы вмешаетесь в чрезвычайную ситуацию:

1. Вы — человек, потенциально оказывающий помощь, — сначала должны заметить, что случилось происшествие. В исследовательской работе, описанной в данной главе, экспериментаторы не сомневались, что несчастный случай будет замечен. Но в реальной жизни вы можете очень спешить куда-то, или ваше внимание будет полностью поглощено чем-то другим и вы вполне можете не заметить происшествие.

2. Далее вы должны интерпретировать ситуацию как происшествие, когда помощь действительно необходима. Это как раз тот момент, когда вас охватывает страх быть неадекватным. В рассмотренном выше исследовании в ситуации не было неясности, и необходимость в оказании помощи была совершенно очевидна. В реальности же большинство несчастных случаев несут в себе какую-то степень неопределенности, такую как в моем примере с бассейном. Представьте себе: вы видите мужчину идущего по улице с интенсивным автомобильным движением; он шатается и пытается добраться до тротуара. Вот и решайте: болен он или пьян? От того, как вы поймете ситуацию, будет зависеть ваше решение, вмешиваться ли в нее. Многие очевидцы, которые не оказали помощи Дженовезе, говорили потом, что считали себя свидетелями любовной ссоры и не хотели быть в нее втянутыми.

Первый шаг

Заметил ли человек происшествие? НЕТ = Помощь не оказана

ДА

Второй шаг

Расценил ли человек происшествие как предполагающее оказание помощи? НЕТ = Помощь не оказана

ДА

Третий шаг

Решил ли человек взять на себя персональную ответственность? НЕТ = Помощь не оказана

ДА

Четвертый шаг

Решил ли человек, что нужно делать? НЕТ = Помощь не оказана

ДА

Пятый шаг

Делает ли реально человек то, что необходимо? НЕТ = Помощь не оказана

ДА = Помощь оказана

Рис. 4. Модель оказания помощи по Латане и Дарли

3. Вы должны взять на себя персональную ответственность. Обычно это происходит моментально, если вы единственный свидетель критической ситуации. Если же имеются и другие очевидцы, тогда не исключено, что чувство ответственности вы перенесете на них. Эта третья ступень была главной в эксперименте. Чем больше людей присутствует при происшествии, тем больше рассеяно чувство ответственности каждого из них, и тем менее охотно будет оказана помощь.

4. Если вы взяли на себя ответственность, тогда вы должны решить, какие действия предпринять. Если вы не знаете, что делать, или не чувствуете себя способным совершить необходимое действие, вы менее охотно окажете помощь. В рассмотренном исследовании спорный вопрос о компетенции вообще не играл роли, так как все, что должен был сделать испытуемый, это сообщить о припадке экспериментатору. Но в случае, когда толпа людей видит, что человек попал под машину, в первую очередь на помощь приходят люди, связанные с медицинскими профессиями, — они знают, как нужно действовать.

5. И наконец, после того как вы решили, какие действия нужно предпринять, вы должны их совершить. Но знание того, что необходимо предпринять, еще не гарантирует, что вы это сделаете. Теперь вы взвешиваете все «за» и «против» вашего вмешательства в ситуацию. Захотели бы вы вмешаться в драку, когда оба ее участника вооружены ножами? А что вы скажете о жертвах несчастных случаев — сможете ли вы квалифицированно помочь им, или от вашего вмешательства им будет только хуже (опять спорный вопрос компетентности)? А если вы все-таки вмешаетесь, не потянет ли это за собой необходимость участвовать в судебном разбирательстве? А что если вы попытаетесь помочь, а когда все закончится, будете выглядеть глупо? Множество подобных вопросов, в зависимости от ситуации, промелькнет в вашем мозге, прежде чем вы действительно начнете действовать.

Рисунок 4 иллюстрирует, каким образом оказание помощи может состояться или как ему может помешать одна из этих ступеней.

Последующие исследования и современные разработки

Внутри обеих групп людей — тех, которые были наблюдателями убийства Китти Дженовезе, и тех, которые участвовали в эксперименте Латане и Дарли, не было реального контакта участников. Как вы полагаете, что бы произошло, если бы очевидцы могли видеть друг друга и переговариваться между собой? Возможно, они бы проанализировали чрезвычайную ситуацию и решили, как разделить между собой действия по оказанию помощи, и поддерживали бы друг друга в этих действиях. Итак, поскольку оказание помощи — это ожидаемое действие в нашей культуре, мы можем надеяться, что в ситуациях, когда другие люди могут видеть и оценивать действия друг друга, они более вероятно будут поступать правильно и вмешиваться в ситуацию. Однако Дарли и Латане полагали, что в некоторых случаях даже группы людей, находящихся в тесном контакте, будут менее вероятно оказывать помощь, чем отдельные люди. Они предположили, что так чаще бывает, когда ситуация несет в себе некую неопределенность.

Представьте себе, что вы сидите в комнате ожидания. И вдруг через вентиляционное отверстие начинает поступать дым. Вы начинаете беспокоиться, оглядываетесь на других людей. Все остальные абсолютно спокойны. Такой процесс называется социальным сравнением. Вы решаете, что ваша реакция на дым, должно быть, преувеличена, и не предпринимаете никаких действий. Почему? Да потому что вы боитесь оказаться растерянным и высмеянным, если предпримете что-то и ошибетесь, как это обсуждалось выше (может быть, это вовсе не дым, а пар из кондиционера). Вы никак не можете понять, почему каждый сидящий в зале чувствует то же, что и вы, но скрывает это так же, как и вы, чтобы не выглядеть растерянным! Каждый сравнивает свою реакцию с реакцией других, и никто ничего не предпринимает по поводу дыма. Невероятно? Как раз нет.

Латане и Дарли проверили экспериментально эту идею в своих несколько более поздних исследованиях. Приводим описание ситуации, которую они творчески создали. В эксперименте участвовали студенты-волонтеры, согласившиеся на опрос «по обсуждению некоторых проблем, касающихся жизни университета большого города». Когда они являлись для интервью, их усаживали в комнату и просили заполнить предварительную анкету. Через несколько минут в комнату через вентиляцию начинал поступать дым. Он состоял из смеси химических веществ, не опасных для здоровья. Через несколько минут дым становился таким густым, что в комнате почти ничего не было видно. Фиксировался промежуток времени, после которого испытуемые сообщали о дыме экспериментатору. Некоторые из испытуемых находились в комнате поодиночке, другие — с двумя помощниками экспериментатора («подсадными»), о которых думали, что они такие же участники опроса. Остальные испытуемые находились в комнатах с тремя другими «испытуемыми». Снова результаты эксперимента полностью совпали с теорией Латане и Дарли. 55 % испытуемых-одиночек сообщили о наличии дыма в течение первых двух минут. И только 12 % испытуемых из остальных двух групп поступили так же. По прошествии 4 минут результаты были следующими: 75 % участников-одиночек совершили действие, а в остальных группах число сообщивших о дыме не увеличилось ни на одного человека.

Новаторские исследования Дарли и Латане по специфическим проблемам оказания помощи и диффузии ответственности продолжают влиять и на широкое поле исследований по актуальным вопросам. Например, появилась статья в психологическом журнале, посвященном как раз такой тематике. В ней модель поведения, по Дарли и Латане, применяется к хулиганскому поведению учеников начальной школы (O'Connell, Pepler & Craig, 1999). Исследователи решили изучить вовлеченность сверстников в ситуации, где один ребенок запугивает другого. Школьникам задавали вопросы, будут ли они вести себя так же плохо или вступятся за того, кого обижают. К сожалению, ответы не были обнадеживающими. «Сверстники проводят 54 % времени, поддерживая хулиганов тем, что пассивно наблюдают за их действиями, 21 % своего времени они подражают их плохому поведению, и 25 % времени они вступаются за обиженного» (с. 437). В целом девочки значимо более охотно вмешиваются в ситуацию, чем мальчики. Другие данные показывают, что старшие мальчики (4–6 классы) более вероятно присоединяются к плохому поведению, чем младшие (1–3 классы). Авторы делают вывод, что очевидцы-ровесники играют главную роль в существовании и сохранении возрастной проблемы школьного хулиганства. Эти исследования определенно означают, что мы могли бы более эффективно понижать уровень хулиганства в школах, если бы обучали и воспитывали детей так, чтобы они менее охотно поддерживали плохое поведение и более охотно приходили бы на помощь обиженным.

Другим показателем жизнеспособности работы Дарли и Латане является присутствие этих авторов в системе World Wide Web. Компьютерный поиск приводит нас ко многим документам, связанным с именами Дарли и Латане: по «эффекту очевидца», поведению по оказанию помощи и т. п. Вы можете в деталях изучить замечательные работы Дарли и Латане, заходя на прекрасные веб-сайты: www.acjnet.org (1996) (щелкнуть по search и войти в bystander) и www.brunel.ac.uk/~hsstbbp/soclec5.htm (1999). На последнем из приведенных сайтов детально обсуждается «эффект очевидца» Дарли и Латане; рассматриваются материалы, начиная от описания реального события (убийство Китти Дженовезе), разнообразные сведения по уточнению этой теории и до ее использования в важных смежных областях: стресс большого города, виктимология и преступность.

Заключение

Результаты описанного исследования могут показаться даже пессимистичными, но это и должно вызывать беспокойство, ведь исследование связано с экстремальной специфической ситуацией, в которой человек не оказал помощь. Мы видим сколько угодно примеров, когда люди ежедневно помогают друг другу, примеров альтруизма или даже героического поведения. Однако это исследование важно, и не только потому, что оно объясняет приводящее в недоумение поведение человека, но главное — помогает изменить его. Обнадеживает факт: если большее число людей узнает об «эффекте очевидца», то большее их число будет делать все от них зависящее в критических ситуациях, даже если другие люди будут тоже присутствовать при этом. Исследования действительно показывают, что когда люди знают об «эффекте очевидца», они более охотно оказывают помощь в критических ситуациях (Beaman et al., 1978). Базовая линия поведения такова: никогда не думай, что это кто-то другой должен вмешаться или вмешается в чужую беду; всегда действуй так, как будто кроме тебя никого нет. Если не ты, то кто же?

Литература

Beaman, A., Barnes, P., Klentz, В., & Mcquirk, В. (1978). Increasing helping rates through information dissemination: Teaching pays.

Personality and Social Psychology Bulletin, 4,

406–411.

Latane, B., & Darley, J. M. (1968). Group inhibition of bystander intervention in

emergencies. Journal of Personality and Social Psychology, 10,

215–221.

Latane, B., & Darley, J. M. (1970). The unresponsive bystander: Why doesn't he help? New York: Appleton- Century-Crofts.

O'Connell, P., Pepler, D., & Craig, W. (1999). Peer involvement in bullying: Insights and challenges for

intervention. Journal of Adolescence, 22(4),

437–452. http://www.acjnet.org (1996) http://www.brunel.ac.uk/~hsstbbp/soclec5.htm

ПОДЧИНЯТЬСЯ ВО ЧТО БЫ ТО НИ СТАЛО

Базовые материалы: Milgram S. (1963). Behavioral study of obedience.

Journal of Abnormal and Social Psychology, 67,

371–378.

Если некто, наделенный властью, прикажет вам нанести другому человеку электрический удар напряжением 350 вольт по той лишь причине, что тот неправильно ответил на вопрос, подчинитесь ли вы такому приказу? Я тоже не подчинюсь. Если бы вы встретили кого-то, желающего поступить подобным образом, наверное, вы подумали бы, что этот человек совсем не знает жалости или садист. В исследовании, которое обсуждается ниже, Стэнли Милграм (Stanley Milgram) из Йельского Университета изучил явление подчинения и получил волнующие и даже шокирующие результаты.

Исследования Милграма по подчинению, возможно, наиболее широко известны во всей истории психологии. Они включены во все учебники по общей психологии, а также во все учебники по социальной психологии. Побеседуйте со студентами- психологами, большинство из них наверняка знает работу Милграма, по крайней мере, она более известна, чем любые другие. На основе этой работы Милграм написал монографию по психологии подчинения (1974); о его исследованиях был снят фильм, который широко демонстрируется в колледжах и университетах. Рассматриваемый эксперимент относится не только к дискуссии о феномене подчинения, он оказывает сильное влияние на методологию исследования спорных вопросов, а также затрагивает этику психологических работ, в которых люди используются в качестве испытуемых.

Идея Милграма научно исследовать проблему подчинения возникла из его интереса к вопросу: почему люди способны наносить большой вред себе подобным, действуя по приказу. Милграм проанализировал отвратительные акты жестокости, совершенные по приказу во время Второй мировой войны, а также, в более общем плане, акты бесчеловечности, которые совершались в истории цивилизации людьми, выполнявшими распоряжения других. Милграму представлялось, что в некоторых ситуациях тенденция к подчинению так глубоко засела в душе человека и столь сильна, что сводит на нет его способность поступать в соответствии с моралью, этикой или просто сочувствовать другим людям.

Когда исследователи решают изучить какой-либо сложный аспект человеческого поведения, их первой задачей является установление контроля над поведенческой ситуацией таким образом, чтобы обеспечить соответствующий научным требованиям подход. Часто решение этой задачи может быть самым трудным моментом для исследователя, поскольку многие события, происходящие в реальной жизни, сложно воссоздать в лабораторных условиях. Задача Милграма состояла в том, чтобы заставить одного человека по приказу другого нанести физический вред кому-то третьему, не причиняя ему на самом деле никакого вреда.

Теоретические вопросы

Главное теоретическое положение обсуждаемой работы Милграма состоит в следующем: человек имеет тенденцию подчиняться другому человеку, чей авторитет выше, чем у него. Он склонен подчиняться, даже нарушая свой кодекс морали и игнорируя поведение, диктуемое этикой. Милграм полагал, например, что многие люди, которые никогда бы намеренно не причинили кому-то другому физическую боль в любом ее виде, тем не менее причинят боль и страдание жертве, если получат приказ сделать это от человека, которого они воспринимают как весьма авторитетное лицо.

Методика

Пожалуй, наиболее оригинальной в этом исследовании была сама технология, позволяющая определять в лабораторных условиях степень подчинения одного человека другому. Милграм сконструировал генератор тока достаточно устрашающего вида: большой электронный прибор с тридцатью рычагами-переключателями, каждый из которых был снабжен ярлыком с обозначением создаваемого данным рычагом напряжения в цепи, начиная от 30 и до 450 вольт с шагом 15 вольт. К тому же переключатели были объединены в группы с надписями: «слабый электрический удар», «удар средней силы» и «опасно: мощнейший удар». Идея состояла в том, чтобы испытуемый мог, получив приказ, наносить электрический удар увеличивающейся силы другому человеку. Конечно же, Милграм не был садистом, но вся его аппаратура выглядела крайне правдоподобно. Особенно этот генератор тока. На самом деле никому из участников эксперимента не причиняли никакой боли.

Испытуемыми в этом исследовании были 40 мужчин в возрасте от 20 до 50 лет. Среди них 15 человек были квалифицированными и неквалифицированными рабочими, 16 человек — коммерсанты или бизнесмены, и девять — специалисты различных профессий. Все они были приглашены на работу по объявлениям в газете или по почте для оплачиваемого участия в эксперименте в качестве испытуемых (исследования Йельского Университета по проблемам памяти и обучения). Каждому испытуемому платили по $4.50 (не забудьте: это доллары 1963 года). Всем участникам было четко объяснено, что им платят просто за приход в лабораторию. Что будет происходить потом, для них не должно иметь значения. Таким образом, обеспечивалась гарантия, что испытуемые будут уверены в получении оплаты, независимо от их поведения во время эксперимента.

Кроме испытуемых в эксперименте принимали участие еще двое. Один из них был помощником экспериментатора (47- летний «подсадной»), ведущий себя как испытуемый. Другой — актер, играющий роль экспериментатора. Он был одет в серый лабораторный халат и выглядел очень официально.

Когда участник эксперимента прибывал в лабораторию социального взаимодействия Йельского Университета, его усаживали рядом с другим «испытуемым» (помощником экспериментатора). По очевидной причине истинную цель эксперимента не раскрывали перед испытуемым, поскольку это могло бы сильно изменить его поведение. Поэтому «экспериментатор» объяснял обоим участникам не суть эксперимента, а придуманную Милграмом «легенду»: они будут участвовать в изучении влияния наказания на процесс обучения. Затем испытуемые тянули жребий из шляпы: на кусочках бумаги было написано, кто будет «учителем», а кто — «учеником». Было подстроено так, что испытуемый всегда становился «учителем», а «подсадной» — всегда «учеником» (не забудьте, что «ученик» — это на самом деле помощник экспериментатора, так же как и актер, играющий роль самого экспериментатора).

«Ученика» усаживали в другой комнате, пристегивали ремнями к стулу и подсоединяли к электродам (как пояснялось, с помощью специальной токопроводящей пасты во избежание ожогов и пузырей на коже испытуемого). Все эти операции проделывались на глазах истинного испытуемого. Электроды, закрепленные на руках «ученика», были присоединены к генератору тока, находящемуся в соседней комнате. Руки «ученика» фиксировались таким образом, чтобы он мог достать до четырех кнопок, маркированных а, в, с и d, и, нажимая на какую-либо из них, ответить на вопросы «учителя», находящегося в соседней комнате.

Задание по обучению было объяснено и «учителю», и «ученику». Последнему нужно было выучить список пар слов. Список был достаточно длинным, так что это была не такая уж легкая задача для памяти. «Учитель» — испытуемый должен был зачитать написанные на листе пары слов и затем проверить по ним память «ученика». Экспериментатор проинструктировал «учителя», что тот должен наносить электрический удар «ученику» всякий раз, когда тот отвечает неправильно. И очень важно, что за каждый последующий неправильный ответ «учитель» должен добавлять еще один уровень напряжения тока на генераторе. Все было сконструировано и сделано так правдоподобно, что никому и в голову не могло прийти, что на самом деле никакой удар вообще не наносился.

Ответы «ученика» («подсадного») были заранее составлены с чередованием правильных и неправильных, с одинаковой последовательностью для всех испытуемых. По мере продвижения эксперимента напряжение в цепи все увеличивалось с увеличением числа неправильных ответов, и «ученик» начинал кричать из соседней комнаты, что ему нехорошо (фразы были придуманы заранее и записаны на пленку, среди них были и жалобы на боли в сердце). При напряжении 300 вольт он уже колотил в стену и требовал выпустить его. При дальнейшем повышении напряжения более 300 вольт «ученик» замолкал и больше не отвечал на вопросы. «Учителю» объясняли, что отсутствие ответа нужно засчитывать как неправильный ответ и продолжать действовать по инструкции.

Большинство испытуемых на каком-то этапе обращались к экспериментатору с вопросом, продолжать ли повышать напряжение. Когда такое происходило, экспериментатор приказывал продолжать эксперимент, давая серию команд с возрастающей строгостью, вынуждая к действию все более настойчиво по мере необходимости:

Команда 1: Пожалуйста, продолжайте.

Команда 2: Условия эксперимента требуют, чтобы вы продолжали.

Команда 3: Чрезвычайно важно, чтобы вы продолжали.

Команда 4: У вас нет другого выбора, вы должны продолжать.

Мерой подчинения считался уровень напряжения, при котором испытуемый отказывался продолжать эксперимент. Поскольку на генераторе было 30 переключателей, каждый испытуемый получал, соответственно, от 0 до 30 очков. Испытуемых, которые прошли все уровни напряжения до самого высокого отнесли к покорным испытуемым (obedient), а тех, кто прекратил свои действия на нижних значениях напряжения, назвали непокорными испытуемыми (defiant).

Результаты

Будут ли испытуемые подчиняться командам экспериментатора? Как далеко по шкале напряжения они зайдут? Можете ли вы предсказать это? Подумайте о себе, своих друзьях, людях вообще. Как вы полагаете, какой процент из них пройдет все 30 уровней, то есть нанесет электрический удар напряжением 450 вольт? Именно такой, где стоит маркировка: «опасно: мощнейший удар»? Прежде чем обсуждать действительные результаты исследовательской работы, Милграм попросил группу выпускников Йельского университета, специализировавшихся по психологии, а также своих коллег предсказать возможные результаты. Оценки опрошенных распределились от 0 % до 3 %, при средней оценке — 1,2 %. Таким образом, опрошенные предполагали, что не более трех человек из 100 нанесут максимально сильный удар.

В табл. 3 приведены действительные результаты. Следуя командам экспериментатора, каждый испытуемый повышал напряжение, по крайней мере, до 300 вольт, то есть до того уровня, когда «ученик» колотил в стену, просил выпустить его, а потом замолкал и уже не отвечал на вопросы. Но самое удивительное в полученных результатах — это количество испытуемых, которые, подчиняясь приказам, проходили всю шкалу напряжения и доходили до максимума.

Только 14 испытуемых отказались выполнять приказы и прекратили работу, не достигнув 450 вольт, в то время как 26 испытуемых из 40, т. е. 65 %, подчинились приказам экспериментатора и дошли до верхнего предела шкалы напряжения. Нельзя сказать, что испытуемые после проделанного эксперимента чувствовали себя спокойными и счастливыми. Многие проявляли признаки сильнейшего стресса и беспокоились о человеке, получившем электрический удар, и даже злились на экспериментатора. И все же они подчинились.

Отметим, что некоторые из участников испытывали сильный психологический дискомфорт, и вся процедура была для них тяжелым испытанием, особенно последняя треть эксперимента, когда ученик замолкал и не откликался на вопросы. Чтобы смягчить беспокойство и облегчить состояние испытуемых, им полностью объяснили все хитрости эксперимента, их функции в нем и цели, которые преследовались при его проведении. Но все это происходило, когда эксперимент заканчивался. К тому же испытуемым задавали вопросы об их чувствах и мыслях во время работы, а «ученик» — помощник экспериментатора дружески мирился с каждым испытуемым.

Таблица 1

Уровень электрического удара, нанесенного испытуемыми

(По Милграму, 1963, с. 376)

Обсуждение

При обсуждении своего исследования Милграм акцентировал внимание на двух основных моментах. Первое — удивительно сильная тенденция к подчинению у испытуемых. Ведь принять участие в эксперименте по обучению согласились обычные, нормальные люди, не садисты и не какие-то особо жестокие индивидуумы. Милграм обращал внимание, что испытуемым с детства внушали нормы человеческой морали, объясняли, что причинение боли другим противоестественно. Так почему же они вели себя подобным образом? Да, конечно, экспериментатор был для них авторитетной фигурой. Но задумайтесь, так ли уж был велик его авторитет в действительности? Никакой особой силы для того, чтобы заставить выполнять его приказы, у него не было. И испытуемые ведь ничего не теряли при отказе подчиняться приказам. Очевидно, секрет кроется в самой ситуации, в том, какая сила делает людей значительно более покорными, чем мы могли бы представить это заранее.

Второй момент — сильнейшее волнение и нервное напряжение при выполнении испытуемыми команд экспериментатора, что было очевидно при наблюдении за ходом исследования. Естественно было бы ожидать, что такое поведение испытуемых вызовет их отказ продолжать эксперимент, но ведь этого не происходило. Милграм делает ссылку на слова одного из наблюдавших за экспериментом (использовалось прозрачное стекло с зеркальным эффектом с одной стороны):

«Я видел, как в начальной стадии работы в лабораторию вошел, улыбаясь, мужественный и уверенный в себе бизнесмен. Через 20 минут работы с переключателями напряжения он уже выглядел абсолютно по-другому: что-то бормочущий неудачник, быстро приближающийся к нервному срыву… В какой-то момент он схватился за голову и тихо пробормотал: “О, Господи! Прекрати это!” И все же он продолжал реагировать на каждое слово экспериментатора и полностью подчинялся ему до конца эксперимента» (с. 377).

В конце своей статьи Милграм указал на несколько факторов, которые, по его мнению, могли бы объяснить такую высокую степень подчинения в данной ситуации. С точки зрения испытуемых, они (факторы) могли выглядеть таким образом: (1) Эксперимент поставлен в Йельском университете, следовательно, его проводят профессионалы, и кто я, собственно, такой, чтобы задавать вопросы такому серьезному учреждению. (2) Цели, преследуемые таким экспериментом, наверняка очень важны, и раз уж я подрядился участвовать в нем, то должен выполнить свою задачу для реализации этих целей. (3) К тому же ученик добровольно пришел для участия в эксперименте и, значит, тоже должен выполнить свои обязательства. (4) Просто так сложились обстоятельства, что я стал учителем, а он учеником. Мы тащили жребий, и в следующий раз он может выпасть иначе. (5) Мне платят за эту работу, так что нужно сделать ее получше. (6) Я не знаю всех прав в отношениях психологов и испытуемых, так что я вынужден соглашаться с их точкой зрения. (7) Они говорили нам обоим, что электрический удар болезненный, но не опасный.

Значение исследований

Со времени опубликования статьи Милграма прошло около 30 лет, а его исследования не утратили своего значения. Сам Милграм повторял схожие по методике эксперименты вне Йельского университета, например, со студентами- волонтерами и женщинами в роли испытуемых. Каждый раз он получал сходные результаты.

Кроме того, он расширял свои исследования, вводя в них серию работ по сопутствующим вопросам. Милграм создавал в этих экспериментах условия, позволяющие как способствовать тенденции к подчинению, так и ограничивать ее (см.: Milgram, 1974). Ему удалось обнаружить, что физическая и, следовательно, эмоциональная дистанция между жертвой и «учителем» изменяют уровень подчинения. Наивысший уровень подчинения (93 % испытуемых доходили до верхнего уровня шкалы напряжения) достигался, когда «ученик» находился в другой комнате и его нельзя было видеть или слышать. Если же «ученик» находился в одной комнате с испытуемым («учителем») и испытуемому, кроме того, приходилось самому прижимать руки ученика к электродам, уровень подчинения падал до 30 %.

Еще одно открытие Милграма: дистанция между авторитетным лицом и испытуемым тоже влияет на уровень подчинения. В одной из созданных ситуаций экспериментатор находился за пределами комнаты и давал команды испытуемому по телефону. В этом случае уровень подчинения упал до 21 %.

И наконец, некий более позитивный результат. Когда испытуемым разрешили наказывать ученика, выбирая уровень напряжения по своему усмотрению, ни один из них не поставил переключатель выше второго уровня, или 45 вольт.

Критические замечания

Исследования Милграма не только имели значение для наших знаний по проблеме подчинения, но и оказали заметное влияние на исследование вопросов этичности использования людей в качестве испытуемых. Хотя никто и никогда не получал электрический удар при проведении экспериментов, представьте себе ваши чувства от осознания того факта, что вы собираетесь нанести удар другому человеку (возможно, смертельный удар). И только потому что человек в лабораторной одежде прикажет вам сделать это? Критики метода Милграма (например: Baumrind, 1964; Miller, 1986) заявляли, что испытуемым во время эксперимента создавали неприемлемый уровень стресса. Более того, приводились доказательства, что потенциально его последствия могут проявиться в будущем. Когда в конце тяжелого испытания испытуемым раскрывают все секреты, они, должно быть, чувствуют себя изнуренными, растерянными и наверняка в дальнейшем будут ощущать недоверие к психологам и наделенным законной властью лицам.

Другое направление критики обращено на обоснованность выводов Милграма. Основой для этой критики является утверждение: испытуемые выполняют свои обязательства и в определенной степени зависимы от экспериментатора, сама лаборатория для них — непривычная окружающая среда, поэтому подчинение в такой ситуации не означает, что они будут подчиняться в реальной жизни. И это не все: критики считают, что результаты работы Милграма не только не соответствуют действительности, но и не могут быть оправданы этически вследствие недостаточной обоснованности степени риска для испытуемых.

Чтобы достойно ответить на критику, Милграм исследовал реакции участников экспериментов. 84 % из них были довольны тем, что работали с психологом, и только 1 % сожалел о своем согласии. Кроме того, 40 испытуемых прошли осмотр у психиатра и получили заключение, что никто не пострадал и нет оснований ожидать негативных последствий в будущем. (Психиатру были показаны те участники эксперимента, которые пережили наиболее тяжелый стресс.) Тем критикам, которые заявляли, что результаты его экспериментов не отражают реальной жизни, Милграм ответил: «Люди, которые пришли в лабораторию для участия в эксперименте, — только взрослые, активные, способные принимать или отвергать предписанные им действия» (Milgram, 1964, р. 852).

Обсуждение исследований Милграма показало, что центральный момент в дебатах — этика экспериментов с людьми в качестве испытуемых. И пока неясно, является ли данное исследование более влиятельным в сфере социальной психологии и вопросов подчинения авторитету или же его главный эффект — формирование политики этичного обращения с людьми в качестве испытуемых в дальнейших психологических исследованиях.

Современные разработки

Степень влияния работы Милграма по подчинению на современные исследования лучше всего может быть оценена по тем ссылкам в текущих работах, которые делаются на раннюю методику и открытия этого автора. Начиная с 1960-х годов, когда проводились ранние исследования Милграма, работы сосредоточились на решении двух проблем: склонности людей к подчинению авторитетному лицу и этичности обмана в исследованиях с использованием людей в качестве испытуемых.

В статье, написанной Блассом, авторитетным специалистом по работам и деятельности Стэнли Милграма, сделан обзор всех, последовавших за его ранними исследованиями, работ по подчинению (Blass, 1999). В общем, Бласс нашел универсальное подтверждение оригинальным открытиям Милграма. Оказывается, за последние почти 40 лет после первого опубликования научных находок Милграма уровень подчинения не изменился значительно. А это противоречит многим интуитивным представлениям, что, в общем, Америка стала менее почтительной к авторитетам и более охотно высказывает протесты и противодействует приказам, которые не требуют согласия. Другой вопрос, который часто обсуждается по поводу ранних работ Милграма, касается роли гендера и того факта, что сначала все испытуемые были мужчинами. Давайте задумаемся! Как вы думаете, кто — мужчины или женщины — более склонны к подчинению авторитетной персоне? Бласс выполнил обзор более поздних исследований Милграма и еще ряда других работ на эту тему и выяснил: нет разницы в уровне подчинения между мужчинами и женщинами. Более детально с историей влияния работ Милграма можно познакомиться на созданном Блассом великолепном веб-сайте. Его адрес: http: //www.stanleymilgram.com.

Интересный взгляд на дискуссию, касающуюся обмана в работе Милграма, выражен в статье Херреры (Herrera, 1997). Херрера пишет, что исторически сложилось использование обмана в психологических экспериментах как необходимого условия в определенного рода исследованиях. Он утверждает, что в действительности такой обман в значительной степени обусловлен сознательным выбором исследователей. Они шли на него не столько из научного интереса, сколько из-за общественной значимости проблемы. Херрера идет дальше, высказывая провокационную мысль: «Комментаторы часто цитируют работу Стенли Милграма 1960-х годов как предшествующую новому взгляду в отношении обмана, и это наводит на мысль, что современные-то психологи твердо придерживаются более просвещенной этической практики. Трудно найти доказательство для подтверждения этого положения вещей» (с. 23).

С другой стороны, никто не соглашается с тем, что обман необходим сам по себе. Статью для социальных работников Кагел начинает провокационной формулировкой уже в ее игривом названии: «Разве мы лжем сами себе об обмане?» (Kagel, 1998):

«Обман обычно считается отклонением от нормы и нарушением правды. Однако обман — это общий и признанный путь государственных особ держать в рамках и умудряться улаживать межличностные отношения… Обман обычно используется в улаживании переговоров, повышении чувства собственного достоинства, защите секретности и возмещении отсутствия силы» (с. 234).

Нужно заметить, что Кагел полагает возможным использовать обман не только в межличностных отношениях вообще, но также между социальными работниками и их клиентами. Как вам нравится подобное заявление? По жизни ясно: большинство людей несколько обеспокоены идеей, что обман повсеместен. В то же самое время они признают обоснованность заявления Кагел.

Что же нужно предпринять, чтобы защитить людей от практики безответственного обмана в психологических исследованиях, хотя в то же самое время некоторый обман абсолютно необходим и допустим для научного прогресса? Уэндлер (Wendler, 1996) старается найти ответ на этот вопрос, внося предложение, чтобы испытуемым, занятым в таких исследованиях с элементами обмана, была предоставлена возможность «согласия со знанием дела». (См. дискуссию на эту тему в предисловии к данной книге.) Это будет означать, что перед тем как вы согласитесь стать испытуемым в эксперименте, в котором используется обман, вы будете информированы о намерении исследователя предоставить вам ложную информацию о целях. «Это “согласие второго порядка” как подход к разрешенному обману, — заявляет Уэндлер, — и представляет наш лучший шанс согласования уважения к испытуемому с нечасто встречающейся научной необходимостью для исследования с обманом» (с. 87).

Другая работа, тоже выполненная Блассом (Blass, 1993), возвращает нас к тому, что стало отправной точкой для работ Милграма: Холокост (геноцид, массовое истребление людей. —

Примеч. ред.).

Бласс отмечает, что мощное по своему влиянию исследование Милграма оставляет впечатление, будто давление ситуации, заставляющей подчиняться, полностью перевешивает личностные факторы. Но это впечатление не вполне правильно. Бласс полагает, что характерные различия, такие как личностные особенности и система убеждений, могут также предсказывать, будет ли человек подчиняться. Бласс высказывает мнение, что для получения точной картины процесса подчинения авторитету должны учитываться взаимодействия внешних и внутренних влияний.

Литература

Baumrind, D. (1964). Some thoughts on the ethics of research: After reading Mil-gram's «Behavioral Study of Obedience».

American Psychologist, 19, 421–423.

Blass, Т. (1993). Psychological perspectives on the perpetrators of the Holocaust, the role of situational pressures, personal dispositions, and their interactions.

Holocaust and Genocide Studies, 7,30–50.

Blass, T (1999). The Milgram paradigm after 35 years: Some things we now know about obedience to authority.

Journal of Applied Social Psychologyf 29(5),

955–978. Herrera, C. (1997). A historical interpretation of deceptive experiments in American psychology.

History of the Human Sciences, 70(1)> 23–36.

Kagel, J. (1998). Are we lying to ourselves about deception?

Social Sendee Review, 72(2), 234–250.

Milgram, S. (1964). Issues in the study of obedience: A reply to Baumrind.

American Psychologist, 19у 448–452.

Milgram, S. (1974). Obedience to authority. New York: Harper & Row.

Miller, A. G. (1986). The obedience studies: A case study of controversy in social science. New York: Praeger.

Wendler, D. (1996). Deception in medical and behavioral research: Is it ever acceptable?

Milbank Quarterly; 74(1), SI.

Редкая удача для учебника! Эту книгу хочется перечитать вновь!

V. Sbimkevitch, аспирант Гарвардского университета

«Замечательное собрание классических исследований, наилучшим способом представляющих науку психологию студентам!»

D. Cooper, PhD, University of Chicago

Эта уникальная книга представляет 40 наиболее известных и влиятельных исследований, кардинально изменивших лицо психологии и наши знания о природе поведения человека. Книга заставляет испытать волнение первооткрывателя, приглашая в творческие лаборатории Розенцвейга и Гибсона, Скиннера и Бандуры, Пиаже и Аша, Экмана и Фестингера, Мастерса и Джонсон, Роршаха, Милгрэма и многих других мастеров психологии.

Для самого широкого круга читателей, интересующихся современными знаниями о поведении человека.

Фуги — это состояния, при которых находящиеся в помраченном сознании, отрешенные от окружающего люди стремительно бросаются в бегство. —

Примеч. ред.

Разница, в %, между отношениями весов указанных частей мозга в условиях двух разных сред. —

Примеч. ред.

По данным таблицы 4, с. 226

1,00 означает, что в паре разлученных близнецов (МЗР) по данной характеристике обнаружена точно такая же степень сходства, как и в паре воспитанных вместе (МЗВ).

В табл. 1 в качестве показателя для первой ночи указано значение 11, а не 7, как в тексте. —

Примеч. перев.

REM (rapid eye movement) — сон, сопровождаемый активными движениями глаз, или стадия «быстрого сна», период, когда человек и видит сновидения. —

Примеч. ред.

На самом деле в тестовых буклетах просто была заменена обложка, где вместо реального названия методики было напечатано вымышленное. —

Примеч. Ред.

Эякуляция женская — представление о том, что в момент оргазма у женщины из цервикального канала выталкивается некое вещество, напоминая семяизвержение у мужчины. Мастерс и Джонсон отмечали, что на самом деле возможно лишь выделение нескольких капель специфической жидкости из уретры. —

Примеч. ред.

Смысл метафоры отчетливо проступает при уточнении термина: клоака — от лат. cloaca — 1) подземный канал для стока нечистот; 2) что-либо крайне отвратительное (грязное место, морально низменная среда и т. п.). — по Большому Энциклопедическому Словарю. — Примеч. ред.

СОДЕРЖАНИЕ "40 ИССЛЕДОВАНИЙ, КОТОРЫЕ ПОТРЯСЛИ ПСИХОЛОГИЮ"

Предисловие

Глава 1 БИОЛОГИЯ И ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ. ОДИН МОЗГ ИЛИ ДВА?

Глава 1 БОЛЬШЕ ОПЫТА — БОЛЬШЕ МОЗГ? ВЫ ТАКОВ, КАКОЙ ВЫ ЕСТЬ «ОТ ПРИРОДЫ»?

Глава 2 ВОСПРИЯТИЕ И ОСОЗНАНИЕ

Глава 3 НАУЧЕНИЕ И ОБУСЛОВЛИВАНИЕ

Глава 4 ИНТЕЛЛЕКТ, ПОЗНАНИЕ, ПАМЯТЬ

Глава 5 РАЗВИТИЕ ЧЕЛОВЕКА

Глава 6 ЭМОЦИИ И МОТИВАЦИЯ

Глава 7 ЛИЧНОСТЬ

Глава 8 ПСИХОПАТОЛОГИЯ

Глава 9 ПСИХОТЕРАПИЯ

Глава 10 СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ